Монако - крохотное независимое государство на юге Франции. В декабре здесь относительно тепло, около десяти градусов тепла и почти без осадков. Если надеть легкую курточку или плащ, то будет вполне себе комфортно. Здесь мы планировали провести четыре дня. Вид из наших апартаментов был потрясающий. Я боялась подходить близко к краю балкона: слишком высоко, восемнадцатый этаж, зато видно море, весь город и бухту. Первый триместр подходил к концу, и мой животик еле заметно округлился. Я крутилась в спальне перед зеркалом, и мои новые формы мне безумно нравились. Мы гуляли по набережной, любовались морем, белоснежными яхтами, дышали морским воздухом. Осматривали архитектуру и посещали некоторые достопримечательности, в их числе опера Монте-Карло и казино. На последний пункт мы просто поглазели, потому что деньги там всё равно никто из нас просаживать не собирался. Как известно многим, казино всегда выигрывает.

Как оказалось, впереди нас ждали еще две страны, Кристиан специально не говорил мне, куда мы дальше поедем, это был сюрприз. Будучи уже в аэропорту, тайну не удалось удержать под замком, естественно, ведь когда объявили наш рейс на который уже началась посадка, Кристиан взял меня за руку, и мы направились к выходу. Между тем я мигом выхватила взглядом на табло номер нашего рейса, увидев, что он летит в Вену, я поняла, что мы отправляемся в Австрию. Заселившись в отель, первым делом мы отправились поужинать. Особую живую атмосферу этого города можно почувствовать как в простом кафе на углу, так и в роскошном ресторане. Родители Кристиана очень часто путешествуют по Европе, в Вене они рекомендовали посетить ресторан «Шехтельвирт». Кухня здесь не так разнообразна, зато готовят на пять, большинство блюд безумно калорийные и вкусные. Мы попробовали тафельшпиц, обжаренный в панировке шницель из телятины, который подают вместе с картофельным салатом, и вино «Грюнер Ветлинер». Не смогли устоять и перед местными десертами, мы отведали всем известный в этой стране шоколадный торт «Захер», который готовят по традиционному рецепту Франца Захера, насладились зальцбургским нокерльном - это восхитительное воздушное суфле. Я уже настроилась на то, что возможно за эту беременность я наберу больше килограмм чем положено, так что в еде мы себе не отказывали.

Первым и пожалуй самым интересным приключением для нас было посещение замка Дунклемштайн. Кристиан говорил, что в Австрии очень много замков но этот его привлек тем, что там в 50-х годах прошлого века произошел странный случай, пропал человек при загадочных обстоятельствах. Данный замок находился всего в семнадцати километрах от Вены. В тихой деревушке Лебендорф, которая уютно расположилась у подножия гор. Туристов здесь не очень любят, но те всё равно едут и едут сюда, чтобы побывать в замке, в котором случилось то загадочное происшествие. В это время года это место выглядит красиво и одновременно мрачно. Возвышающийся над деревней дворцовый комплекс царит над местностью, как видение из прошлого. Прошедшие столетия не пощадили гордый замысел архитектора, но даже полуразрушенные, поросшие плющом руины замка сохраняют особую мрачную атмосферу отрешенности от мира. Мы проехали по узким и коротким деревенским улочкам, пейзаж за окном машины вскоре быстро сменился на густой лес по бокам дороги. Снега здесь почти не было и поэтому облетевшая осенняя листва плотным слоем укрывала землю, а голые и корявые ветви деревьев, свисавшие над дорогой, пытались заслонить небо. Машина вырулила на небольшую площадку, засыпанную гравием, там же уже стояли несколько других автомобилей. У входа в замок собралась группа из трёх молодых людей, и, когда к ним присоединились мы с Кристианом, к нам на встречу из замка вышла женщина преклонных лет. Она представилась нам Хельгой и сказала, что экскурсия займет всего час.

– Замок был возведен в восемнадцатом веке. Предпринимались попытки придать развалинам былое величие, – начала Хельга, впуская нас внутрь. – но они не увенчались успехом: поначалу не хватало средств, а со временем восстановление значительно замедлилось. Единственное, что смогли спасти, центральную часть замка, в которой мы сейчас находимся и несколько жилых комнат на втором и третьем этажах.

Мы оказались в просторном холле, который плавно переходил в большую гостиную.

– Этот замок принадлежал роду Кляйнерманнов. Насколько я знаю, предки последних живших здесь представителей этого рода в основном развлекались охотой. В последнее время дела шли совсем плохо и семья, растратив все накопления, перебивалась крохами. Супруги Герхард и Мария и их маленький сын Томас, последние, кто жил в этом замке. Однажды семью постигла трагедия: Мария скончалась от туберкулеза, оставив сына с его отцом одних.

Мы начали подниматься на второй этаж. Ступеньки противно скрипели, краска на перилах выцвела и местами облупилась. Здесь было три закрытых двери, как пояснила Хельга, хозяйские спальни.

– На третьем этаже находятся детские спальни и игровая комната. Все вещи в этом доме лежат на тех же местах, где были оставлены их хозяевами. Когда Герхард остался один со своим сыном, мальчику было тогда около пяти лет. Он мастерил для него самодельные игрушки. Это комната Томаса, здесь вы можете видеть деревянные фигурки животных и людей, но иногда мальчик просил отца сделать ему уж совсем странные вещи, которые и игрушками-то назвать нельзя. Видите, на поверхности этого детского столика лежит дощечка размерами со всю площадь стола, в ней сделаны углубления в некоторых местах. Непонятно, для каких игр она могла служить в то время, и где мог видеть её мальчик раньше.

В 1939 году отец и сын пропали, это сразу заметила жительница деревни, которая иногда приносила им свежее молоко. Однажды утром она как обычно постучала в дверь, ей никто не ответил. Подождав еще немного она оказалась внутри, пройдя в столовую, она увидела на столе тарелку с еще дымящейся горячей кашей, там же лежала набитая табаком трубка, как будто ее собирались выкурить. В самом доме никого не оказалось, на улице так же. Все выглядело так, будто они внезапно бросили все и ушли. С тех пор замок начал пустовать, загадочное исчезновение последних представителей знатного рода потрясло всю деревню, еще долгое время никто не решался в него войти и поживиться чем-нибудь. Только спустя много лет в него стали забредать местные дети из деревни, чтобы поиграть и полазить в руинах.

– Через десять лет после исчезновения хозяев в замок зашли два подростка, приходившиеся друг другу братом и сестрой. Это были Франк и Эрика Гюнтер. Чуть позже я познакомилась с ней, уже состарившись она рассказала мне эту историю.

Они с братом вошли в замок с главного входа. Немного побродив по комнатам и не найдя ничего любопытного для себя, они решили осмотреть остальную часть замка. По словам Эрики, они спустились на первый этаж. Она шла впереди, подойдя к входной двери, девочка замерла и поняла, что не слышит за спиной шагов своего брата. Обернувшись, она увидела, что его нет. Она подумала, может, он заглянул в какую-то из комнат, и снова обошла все помещения, но Франк как в воду канул. В замке повисла звенящая тишина, нарушаемая только звуками ее шагов. Она громко звала его, до самой темноты искала на территории прилегающей к замку, и в лесу, что между ним и деревней. Мальчика искали еще очень долго, но так и не нашли. Франк Гюнтер пропал, как говорит Эрика, в тот момент, когда они вдвоем спускались по лестнице. Так заканчивается эта история. - сказала Хельга, - Но стоит добавить, что спустя двадцать лет Эрика случайно встретила нищую женщину, сидевшую у входа в парикмахерскую, и когда та выходила из нее, женщина ухватилась за край ее юбки и неожиданно сказала следующее: "Томас забрал его. Ему было скучно играть одному". Конечно, тогда она не придала никакого значения этим словам, но в последствии, узнав историю жителей этого замка, она предположила, что ее брат мог пропасть так же как и его владельцы. А как, естественно, никто не знает.

Ребята, что были с нами, немного заскучали и заторопились вниз. Мы с Кристианом последовали за ними. Уже на выходе, стоя перед дверью и пропустив вперед моего мужа, я оглянулась на лестницу и потом снова на дверь, по моей спине пробежал неприятный холодок. Он пропал прямо здесь. Разве так бывает, чтобы люди ни с того ни с сего пропадали? В любом случае, это было неплохое приключение для любителей пощекотать себе нервишки.

Последней была Испания. Там мы провели больше всего времени и встречали новый год. На все оставшееся время до отлета мы осели в Барселоне. Красивые пляжи, футбол, длинные солнечные дни и исключительная ночная жизнь – это всё чем мы наслаждались там. Изучая местную кухню, я пришла к выводу, что я в восторге от снеков, которые бесплатно подают практически в любом здешнем ресторане, так называемые тапас. Именно с них начиналась практически любая моя трапеза здесь. Особенно понравилась паэлья миката, блюдо, состоящее из свободного сочетания риса, курицы, морепродуктов, включая моллюсков, овощи, оливковое масло, шафран и другие специи. В этом блюде есть все, что я так сильно люблю. Вообще, конечно, превзойти гастрономическое разнообразие Испании практически невозможно. Встречать новый год мы поехали в ресторан "Гирона", который располагается на одной из яхт побережья Барселоны. Я выбрала свободное платье длиной до самого пола лазурно-синего цвета из нежного хлопкового сатина. Животик еще немного подрос, и мне хотелось, чтобы одежда меня сегодня особо не стесняла. Когда мы закончили свой ужин, Кристиан повел меня под открытое небо на палубу, чтобы потанцевать и полюбоваться фейерверками.

– Эх, не терпится уже вернуться домой и узнать пол нашего малыша. – сказала я мечтательно.

– Угу, мне тоже. Честно говоря, мне все равно кто это будет, мальчик или девочка, я буду любить этого малыша каким бы он ни был. – ответил он.

– Да я тоже так думаю. Мальчик или девочка, все равно какой пол. А если бы это был все-таки мальчик, как бы мы его назвали?

– М-м... Генри? Уильям? Чарльз? Александр? Мне все эти имена нравятся. Сложно выбрать одно. А если девочка, что скажешь, а?

– Из женских имен мне нравятся очень многие, тоже сложно выбрать. Ну вот например София, Элизабет, Виктория. Не знаю даже, какое из них выбрать.

– Вот когда узнаем пол, тогда и подумаем об имени. О, уже двенадцать часов, сейчас будут фейерверки. С новым годом тебя, любимая. Знаешь что? Ты сделала меня самым счастливым мужчиной на свете. В прошлом году мы встретились, а в этом ты сказала мне "да" и вышла за меня. А в следующем родится наш ребенок. О таком счастье я и не мечтал. Я счастлив, что ты есть на этом свете и что ты моя.

– С новым годом, любимый. Спасибо тебе за ту любовь, что ты даришь мне, каждое мгновение на этом свете я переживаю, осознавая, что вся моя жизнь вела меня к тебе, что я люблю тебя так же сильно, как и тогда, когда впервые осознала это.

Мы крепко обнялись и устремили свой взгляд в небо над побережьем. Вскоре оно озарилось яркими вспышками фейерверков самых разных цветов и размеров. От небольших зеленых, красных, фиолетовых, оранжевых, до огромных белых, застилающих весь небосвод. Повсюду слышались восторженные крики, людей на пляже и пристани было очень много. Вся эта какофония сливалась воедино, перекрывая шум прибоя. Его бережные и теплые объятия и этот миг, когда уходит старый год и наступает новый, эти волшебные моменты дарят мне ощущение, что счастье может быть вечным, наше личное с ним счастье, только пока мы верим в это и изо всех сил стараемся сделать счастливыми друг друга.

 

* * *

Мы вернулись домой в Аллентаун в середине января. Мои родители в это время тоже решили отдохнуть от всего и уехали во Флориду. Дома остались только мои братья, Оливия и Кайл. Первым делом мы поехали в больницу на плановую эхографию или, другими словами, ультразвуковую диагностику, я первый раз, Оливия уже второй. Ее малыш так провернулся, что пол было никак не разглядеть, хотя у нее была двадцать третья неделя, самое время для этого. Пока мы ждали нашу очередь, болтались бесцельно по коридорам больницы, общались, стольким нужно было поделиться! Со стороны это выглядело забавно и немного странновато, мы постоянно хихикали, трогали друг у друга животики. Пузико Оливии было на два месяца старше моего, и ее малыш уже активно пинался. Дэвид куда-то уволок Кристиана, а Оливия наконец-то вошла в кабинет на приём. Спустя пару десятков минут она вылетела, точнее выкатилась из кабинета с радостным воплем: "У меня будет мальчик! Дэвид так хотел мальчика! Как же он обрадуется!". А я, сделав глубокий вдох и выдох, пошла следующей.

Доктор Рид нанесла немного геля на небольшую область низа моего живота, я невольно вздрогнула от того, что он был прохладным. Украдкой поглядывая на монитор, я ждала, когда же там появится изображение моего малыша. Так волнительно... И вот наконец появилась картинка. Поначалу я ничего не смогла разобрать там, доктор Рид внимательно вглядывалась в монитор, и я даже испугалась, вдруг она увидела там что-то подозрительное и нехорошее? Но тут она сказала:

– Смотрите, миссис Эберт, это ручки, уже можно различить носик и глазки. Не беспокойтесь, – она посмотрела на мой растерянный вид, – с вашим малышом все в порядке, я не вижу никаких патологий. Развитие проходит нормально.

Окрыленная радостью я выскочила в коридор, еще немного и я кажется взлечу от счастья. Ко мне тут же подошел Кристиан, и я сходу ему выдала:

– Это девочка! У нас будет дочь!

Он широко мне улыбнулся, обнял поднимая меня в воздух и закружил.

– Боже мой, я так счастлив! У меня будет дочка... Ух! Да я чувствую явную прибавку в весе. – сказал он кряхтя, возвращая меня на землю, – она будет такая же красивая как ты, с карими глазами…

– ...волнистыми русыми волосами, – подхватила я, – что ты так на меня смотришь? Это мой не настоящий цвет, я крашу волосы.

– Как же я хочу поскорее увидеть нашу малышку...

Теперь, когда мы уже знали, что у нас родится девочка, строить дальнейшие мелкие планы было куда проще. Я и Оливия совершили первый поход по детским магазинам вместе с нашими мужьями. Точнее это был скорее налет, чем поход. Мы ворвались в торговый центр хищно выискивая детские отделы. Будущих мамочек было не так много, но это не меняло того, что нужно было скорее заграбастать лучшие распашонки с динозаврами и супергероями для сына Олли, и различные кружавчатые в цветочек комбинезоны для моей дочери. Кристиан и Дэвид как-то сами собой незаметно отделились от нас, а мы с Оливией продолжали опустошать и ворошить витрины, оставляя после себя разруху и бардак. С собой у нас были сэндвичи, есть хотелось почти всегда, периодически мы шуршали пакетиками, весело общаясь с полным ртом, выглядело это так, как будто мы приехали из голодной страны. Когда кончились сэндвичи, мы принялись штурмовать местные кофейни, налетая на все сладкое. "Ничего, когда родим, займемся спортом и все сбросим." – говорила Оливия, с наслаждением поглощая чизкейк. Наши мужья грустно тащились позади нас, нагруженные всяческими пакетами. Дэвиду не дали выпить кружку пива.

– Совсем что ли спятил?! – накинулась на него Олли, – ты за рулем! Никакого пива!

Кристиана силой вытащили из отдела игрушек.

– Дорогой, у нас будет девочка, а не мальчик. Зачем ты рассматриваешь эти экскаваторы с тракторами?

– Да ты посмотри, какие они классные! У меня в детстве таких не было!

Парни терпели лишения ради любимых жен, мечтая поскорее вернуться домой из этого потребительского ада. Вечером следующего дня, мы вместе смотрели мультфильм. Это был прекрасный семейный вечер, Дэвид и Кристиан громко хохотали и вытирали слезы, когда бедную белку из ледникового периода расплющило гравитацией в космическом корабле. Животное приподняло голову и тут же лишилось всех зубов, которые повыскакивали из челюсти и пригвоздили язык к полу корабля. Даже Кайл смеялся и радовался как мог, хотя наверняка в душе ему было жалко бедного пушистика, который уже столько фильмов подряд мучается и не знает, где схоронить свой несчастный орешек.

– Мы с Девидом поехали за пиццей, – сказал Кристиан, натягивая шапку, – Сандра, что тебе привезти?

– У нас закончились арахисовая паста и морковный сок. А ещё хочется свиных ушек.

Кристиан поморщился.

– Мне полкило апельсинов. – сказала Оливия, закидывая в рот орешки, – и консервированную перебродившую сельдь.

Дэвид скривил физиономию.

– Фу, какой-то извращенный аппетит у всех беременных. – тихо буркнул он, обращаясь в Кристиану.

– А мне, пожалуйста, виноградных леденцов и молочный коктейль с клубникой. – отозвался Рэймонд.

– Ну хоть у одного человека здесь нормальные запросы. – негромко, но весело хихикнул Кристиан, открывая перед собой входную дверь.

 

Это были прекрасные беззаботные деньки. Мы много гуляли на улице, нам с Оливией нужно было больше двигаться и дышать свежим воздухом. Я с нетерпением ждала каждую такую прогулку, темнело еще очень рано, и сегодня мы снова застали закат на улице. Олли и Дэвид дурачились, кидаясь снегом друг в друга, Кристиан рассказывал мне смешную историю из его детства. Я хохотала во весь голос и не сразу заметила, как на парк в котором мы гуляли, постепенно начали опускаться сумерки.

– Какое твое любимое время суток? – спросил у меня Кристиан.

– Я люблю утро…

– Почему?

– Не знаю. Обычно утром мы бываем больше всего полны хороших надежд.

– А мне нравятся вечернее время. Точнее тот момент, когда солнце уже село, но еще очень светло. Это такой магический момент, когда тени поднимаются с земли и заполняют всё собой вокруг.

Сейчас был как раз такой момент, какой он любил. Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо во все оттенки сиреневого, розового, фиолетового. Последние лучи солнечного света ярко играли на снегу, все под ногами сияло и переливалось словно мы ходили не по снегу, а по россыпи драгоценных камней. Когда последний луч света исчез за горизонтом, мир погрузился в сумерки. Небо оставалось еще фиолетово - розовым, отражая этот свет, снег кругом тоже как будто окрасился в розовый.

– Кажется, это октарин, цвет волшебства. – сказала я, запрокинув голову и глядя в небо.

Детских вещей становилось все больше. Мы с Кристианом думали, какую кроватку нам приобрести. Дэвид активно предлагал сделать ее своими руками. Утром тоже самое он предлагал это Оливии, она как могла отговаривала его:

– Ну зачем тебе морочиться еще с этой кроваткой? Ты же раньше только деревянные ящики для цветов делал. Стоит нашему малышу пукнуть лежа в ней, как она развалится! И я вовсе не хочу сказать, что у тебя руки не из того места растут, просто я беспокоюсь о нашем ребенке.

Вечерами, уединившись в своей комнате, я читала вслух книги и слушала музыку. Я была уверена, что моя малышка слышит меня. Иногда я даже разговаривала с ней, рассказывая что-нибудь интересное. Кристиан часто подолгу лежал рядом со мной и обнимался с моим животом, слушая мои россказни.

– Не слушай маму, она все выдумала. – сонно говорил он моему животику.

Один единственный телефонный звонок в то февральское утро все изменил. Я подняла трубку.