Она вытерла пот со лба тыльной стороной ладони и сошла с беговой дорожки. Сегодня утром Сури снова почувствовала себя немного лучше и не преминула тут же этим воспользоваться. На «Осирисе» был небольшой но полноценный тренажёрный зал, и каждый астронавт был обязан поддерживать себя в форме. Реакция организма на невесомость – синдром космической адаптации, обычно случается у каждого астронавта, продолжительностью от пары дней до одной недели. Сейчас, с тех пор как была изобретена технология искусственной гравитации, этот срок значительно сократился. Однако с момента старта прошёл уже почти месяц, а недомогание Сури всё ещё продолжалось. В то время как остальные чувствовали себя прекрасно. Периодическая сонливость и психическая апатия вместе с тошнотой и головной болью мешали заниматься на тренажёрах по графику. Направляясь в душевую, девушка остановилась ненадолго у зеркала и критически себя оглядела: несмотря на скинутые из-за недомогания пару кило, она всё ещё была в форме. Довольно подмигнув своему отражению, Сури скрылась в душевой. Экономное использование воды уже давно вошло в привычку, так же как и питание по расписанию и график подъема с утра вместе с выполнением поставленных на текущие сутки задач. Работа предназначенная Сури ждала её уже по прилёту к Марсу, поэтому сейчас она старалась по-минимуму влезать в работу других членов экипажа, на счёт этого не обошлось без строгого указания капитана МакКиннона, конечно же. Каждое утро Игорь и Рене принимали данные сделанные бортовым компьютером по солнечной активности. К обеду Кайл отправлял телеметрию на Землю. Каждую среду экипаж «Осириса» выходил в прямой эфир по видеосвязи с Центром Управления на Земле. Сообщения родным и близким отправлялись почти каждый день. Пока корабль не достиг конечной точки своего назначения, радиосигнал шел до дома менее чем за три минуты. Так Сандра и Кристиан сообщили Кайлу и Сури, что через три месяца у них обоих начнётся отпуск и, они собираются побывать в течении него в Аллентауне, в гостях у бабушки Даниэль и дедушки Роберта, а так же повидать дядю Дэвида с семьей.

Вечерами, незадолго до сна команда играла в разного рода настольные игры, которые были одобрены на борту. Линкольн очень хотел взять монополию, но разрешили взять только саму доску кроме игральных костей и фишек (много ненужных мелких предметов, не являющихся функционалом корабля, но находящимся на нём, являются фактически мусором, что естественно не есть хорошо). Квонг не растерялся и сделал из подручных средств и фишки и кости и деньги, так что в итоге все играли кто чем: Кайл — колпачком от шариковой ручки, Игорь — карандашным огрызком. Для Рене Квонг припас кусочек крысиного хвоста, стыренного из лаборатории Алана. Посмотрев на останки хвоста, Кайл издал веселый смешок и отрицательно покачав головой, сказал:

– Если не хочешь, чтобы она стала ещё смурней и строже, чем обычно, лучше замени это на что-нибудь другое.

– Да? А я наоборот хотел её растормошить как-то. А то от её кислой физиономии уже и во рту кисло становится. – Хён поморщился.

Деньги же нарисовали на аккуратно разрезанной туалетной бумаге.

В последнее время когда монополия уже порядком надоела, ребята играли в ассоциации. Вчерашним вечером, войдя в кают-компанию, Сури там застала всех кроме Рене и Алана.

– М-м.. хорошо. – сказал задумчиво Кайл, почесал затылок и посмотрел на рядом сидящего Линкольна, – с чего-то надо начинать. Ладно... пф-ф... ну, пусть будет банан.

– Африка! – выкрикнул с энтузиазмом Линкольн.

Квонг громко заржал.

– Африка? Оке-е-ей. Дикие, полудикие папуасские племена, обитающие в её самых глухих уголках. У-у-уху! – Хён встал из-за стола и изобразил папуаса, метающего копьё.

– Капитан, разреши я вышвырну эту узкоглазую морду в космос? – Линкольн повернулся в Кайлу.

– Подожди, сейчас прилетим на Марс и выкинешь его в один из кратеров. – предложил другой вариант капитан. После чего вся компания громко засмеялась.

– Моя очередь. – Кайл подпёр ладонью подбородок, – Бананы… Африка… Дикие племена. Людоедство!

– Людоедство? МакКиннон, ты и правда думаешь, что такие племена всё ещё существуют? – скривив губу, произнёс Квонг.

– Думаю, что да. Тридцать лет назад точно были, и есть до сих пор. Людоедство, как мы все знаем, это процесс употребления в пищу человека разумного и не очень. Смежным понятием является каннибализм – когда существо поедает существо своего же вида. То есть когда люди жрут людей – это людоедство и каннибализм. Когда собаки жрут людей – это только людоедство, но не каннибализм. Когда собаки жрут собак – это каннибализм, но не людоедство. А если люди жрут собак – то это корейская народная кухня, ясно, Квонг?

Хён засмеялся и сказал:

– Ладно-ладно, хватит, ходячая ты энциклопедия. Линкольн ты следующий. Загадывай следующую ассоциацию.

– Раз так… – Пэрри злорадно ухмыльнулся, и покосился на Кайла – Шотландская народная кухня.

Квонг потер ладони друг об друга скорее не потому, что они замёрзли, а от предвкушения сладкой мести.

– Мерзкий хаггис, волынка, килт и голая волосатая жопа! – выдал на одном дыхании он.

– Точно полетишь под зад в кратер! – пригрозил пальцем Кайл, – Сури, присоединяйся. Уступаю тебе.

– Не, спасибо, товарищи собакоеды, папуасы и голожопые шотландцы, я пожалуй пойду к себе. Снова чувствую себя не очень. – Сури помотала головой и, слегка покачиваясь встала из-за стола.

Не успев далеко отойти от кают-компании, её догнал Кайл.

– Сходи еще раз к Алану, проверься, сдай снова анализы если понадобится. Это не хорошо, что адаптация продолжается так долго. – сказал он, заглядывая в её усталые глаза.

– Ладно, зайду. Только попозже. – отмахнулась она, – уже очень хочется прилечь.

– Сури… может ты… вы с Аланом не могли…? – парень немного замялся.

– Нет! Что ты! – тут же возмущённо отреагировала она, краснея, но потом сказала уже тише, – мы перестали спать с ним еще задолго до того, как я приехала в Нью-Мексико.

– Понятно. Извини… Иди к себе и отдохни. – сказал Кайл, кусая нижнюю губу и глядя ей в след.

Этим утром, казалось, всё пришло в норму. Сури проснулась позже всех, давно пропустив завтрак. С удовольствием позанималась когда никого в зале уже не было, приняла душ и уже направлялась прямо по коридору на камбуз, попутно высушивая мокрые волосы полотенцем. Путь туда пролегал через небольшой обзорный зал, внешняя стена которого была полностью одним огромным иллюминатором от пола до потолка. Напротив него располагались пара длинных мягких скамей. Не трудно догадаться, что это было любимое место у Кайла и Сури. Войдя в зал девушка тут же заметила стоящих у скамьи капитана и бортинженера. Они о чем-то негромко говорили, но по лицу Кайла было понятно, что это был не особо приятный для него разговор, поза в которой стояла Рене, спиной к Сури, была весьма враждебна и не дружелюбна. Бортинженер скрестила руки на груди и выставила вперед одну ногу, четкими неприветливыми интонациями она что-то говорила капитану. «Ясно. Опять отношения выясняют.» – подумала Сури и поспешила как можно скорей проскочить мимо них дальше. На камбузе другая часть команды как раз обедала. Алан отстранено сидел ото всех за другим концом стола и спокойно поглощал свой обед. Хён занимался утилизацией своего контейнера в то время как Игорь что-то втолковывал Линкольну.

– … вы вообще майонез везде кладете и очень много, я не понимаю зачем. – говорил ему Пэрри, размешивая свое мясное рагу.

– Ну не знаю, я больше вообще сметану люблю, чем майонез, – пожал плечами Титов, а потом склонился поближе к своему собеседнику и продолжил, – слушай сюда, я тебе расскажу основные правила русской кухни. Во-первых, всё есть нужно с хлебом! Во-вторых, если ты ешь с хлебом и всё равно не вкусно, то просто добавь масло или сметаны! В-третьих, если со сметаной и маслом тебе блюдо не нравится переходи к радикальным приправам типа хрена и горчицы... Если каким-то невероятным образом тебе не понравилось блюдо с горчицей или хреном... то скорее всего это уже китайская или корейская кухня и русские правила на неё не распространяются.

– А если это корейская кухня, – подхватил повернувшийся к ним Квонг, – то все ингредиенты должны быть свежими, их можно смело приправлять соевым соусом, а затем нафигачить побольше чеснока, лука, перца чили! Примечательно, что древней корейской кухне острота не была присуща…

– Зато хорошо, что она есть сейчас. – прервал его вошедший на камбуз Кайл, – обожаю вашу еду.

– Просто ты – гастрономический извращенец. – Квонг показал на него указательным пальцем, – Сури, сегодня ты огурчик! Уже не плющит?

– Сегодня получше. – коротко отозвалась девушка, доставая из микроволновки свою порцию, – сейчас и завтрак и обед за раз проглочу.

Она решила сесть поближе к Алану, по скольку тот всё еще был занят своей едой и не особо стремился участвовать в разговоре со всеми. Она решила слегка растормошить его парой фраз.

– Доброе утро. Что сегодня делаешь? – начала она и накинулась на сырные тосты, чувствуя наконец-то аппетит.

– Обед. Уже обед, а не утро. – зачем-то поправил он её, словно пытаясь задеть.

– У меня всё ещё утро. – пожала плечами Сури, отмечая про себя, что Рассел стал весьма недружелюбен последнее время даже с ней.

– Генетический анализ женских особей крыс, на выявление маркера D, потом ещё испытать пару экспериментальных образцов сыворотки. К вечеру свободен.

– Я подойду к тебе ближе к этому времени. Мне до сих пор нездоровится. – Сури проглотила второй тост и внимательно посмотрела на Алана, пытаясь понять его реакцию.

– Хорошо, я буду у себя в лаборатории. – с достаточной степенью безразличия в голосе ответил тот.

Даже не взглянув на неё, он встал из-за стола, утилизировал свой контейнер в специальном отсеке и вышел. Следом камбуз покинул и Игорь. Сури разозлилась. Думая о том, что сегодня точно устроит ему допрос на тему конца их отношений, она яростно расправилась с остатками завтрака и обедом.

– Слушай, – к ней подсел Квонг, – он какой-то нелюдимый стал последнее время.

– Тоже не могу не заметить, что наш доктор как-то совсем откололся ото всех. – заметил так же Линкольн, – может эта наша холодная французская леди заморозила его своим настроением?

– Не знаю. – Сури зло скрипнула зубами и крепко сжала в ладони салфетку. – всё сегодня из него вытряхну.

– О, вот эта наша Сури вернулась! – весело улыбнувшись, Хён легонько потрепал её по растрёпанной голове, – только не переусердствуй, нам еще нужен тут врач пока что.

Сури лишь вздохнула, поспешно кинула в утилизатор свой контейнер и удалилась обратно в свою каюту, чтобы проверить новые сообщения из дома. На камбузе остались только Кайл, Квонг и Линкольн. Внезапно из коммуникатора Кайла, что был довольно компактным круглым устройством похожим на простой значок на булавке и надежно крепящимся к комбинезону, послышался строгий голос Рене.

– Капитан, я в модуле управления солнечными батареями. Запрашиваю разрешение на перезагрузку системы.

– Причина? – уточнил Кайл.

– Двадцать восьмая батарея не полностью развернулась.

– Я сейчас подойду. Ничего не предпринимай.

– Я на мостик. – Линкольн встал из-за стола и направился в рубку.

Кайл и Квонг двинулись к Рене. Оказавшись в модуле управления солнечными батареями Кайл первым делом подошёл к компьютеру и внимательно изучил текущий ход цикла подзарядки.

– Кайл, я уже все проверила. Всё в порядке. Здесь просто нужна перезагрузка… – сказала ему Рене.

– Подожди… – капитан поднял ладонь вверх, останавливая её, и через полминуты снова сказал, – перезагрузка не нужна. Батарея развернётся сама примерно через четыре минуты. Вероятность при таком незначительном сбое, что она развернётся сама равна девяносто пяти процентам.

– Но… с прошлого цикла не было никакого сбоя, иначе я доложила бы тебе об этом немедля. – возразила майор Бенуа.

– Был. Просто его никто не мог бы все равно заметить потому, что вчера при выполнении цикла сворачивания батарей была задержка в алгоритме обсчета всего лишь буквально на долю секунды. Я сделал перерасчёт всего алгоритма и с большей вероятностью предположил, что это может повлиять на последующий цикл развертки, а точнее в задержке развертывания одной или нескольких батарей. Извини, что не сказал тебе об этом. Если произвести перезагрузку сейчас это чревато тем, что цикл полностью собьется с графика подзарядки, а это уже вовсе крайняя мера. Перезагрузи систему после того как батареи пройдут полный цикл зарядки. – спокойно ответил Кайл и после этих слов покинул модуль.

По лицу Рене было видно, что она полностью против такого расклада и, набрав в грудь побольше воздуха выдала следующее:

– Если не сделать перезагрузку прямо сейчас, то наоборот эта заминка повлечет за собой сбой всего цикла подзарядки! Мы не можем выйти туда и развернуть её в ручную в то время пока корабль движется! Тем более по моим подсчетам, перезагрузка никак не повлияет на дальнейшую работу цикла! Батарея находится в таком положении уже 5 минут, она не развернется сама! Это же очевидно!

– Просто поверь ему. – Квонг закатил глаза, – если МакКиннон сказал, что развернётся, значит развернётся. Слышала? Девяносто пять процентов. Он знает этот корабль и работу всех его систем как свои пять пальцев.

– Нельзя основываться на одних предположениях и вероятностях. Потому что есть факты. – с каменным лицом твёрдо отчеканила Рене.

– Я бы на твоем месте этого не делал. – покачал головой Квонг.

– Ты говоришь так, потому ты его друг.

– И вовсе не только по этому. Я просто очень хорошо его знаю, вот и все.

Рене повернула голову к иллюминатору в котором было видно всё южное крыло со всеми тридцатью солнечными батареями. Гневно поджав губы, она увидела, как точно по истечению четырёх минут с момента как об этом сказал Кайл, солнечная батарея сама развернулась полностью на триста шестьдесят градусов нужной стороной к Солнцу.

– Я же говорил. Кайл не гадалка, все его предположения и вероятности всегда основаны на предварительных математических расчетах. Если не веришь капитану, то доверься математике. – пожал плечами Квонг и тоже скрылся в переходном тоннеле.

Сообщений из дома пока не было, поэтому следующие полчаса Сури потратила на запись своего сообщения. Во всех них она старательно опускала тему своего здоровья, чтобы лишний раз не волновать родителей. Убедившись, что она уложилась в положенный максимальный размер отправляемого сообщения, девушка откинулась на спинку своего кресла. Снова закружилась голова, а висок пронзила короткая но острая боль. Она поморщилась, и обхватив оба виска ладонями пересела на койку. Глянув на время, подходившее уже в шести часам вечера, Сури решила, что уже пора отправляться в лабораторию Рассела. Она спустилась на лифте на среднюю палубу из жилого модуля, прошла длинный грузовой отсек. Модуль с лабораторией был в самом конце корабля. Пройдя стыковочный шлюз, Сури оказалась перед прозрачными дверями лаборатории. Она была достаточно просторной, вытянутой в длину, светлой и хорошо просматривалась из коридора. Внутри Алана не оказалось, но Сури всё равно зашла туда и позвала его по имени. Потом вспомнила, что есть коммуникатор и вызвала Рассела по средствам его связи.

«Я наверху в оранжерее. Жди меня в лаборатории, я сейчас подойду.» – коротко отозвался он тоном, уже ставшим для него привычным последнее время – отстранённым и безучастным. Конечно Сури проигнорировала его просьбу и прямиком направилась сразу в оранжерею, которая находила на уровень выше прямо над лабораторией. Алан был там. Он стоял возле открытых резервуаров, в которых росли зеленые водоросли вида Arthrospira, больше известные как Спирулина.

– Алан, я бы хотела поскорее… – начала девушка, вновь поморщившись от нарастающей головной боли, но Алан её прервал.

– Сури…? – удивлённо, с ноткой испуга спросил Алан, поворачиваясь к ней.

Она увидела его растерянное лицо и широко раскрытые голубые глаза. Он медленно оглядел оранжерею и вновь уставился на неё как будто впервые видел здесь. Сури опешила, тут же забыв то, о чем хотела сказать и сама удивлённо уставилась на учёного.

– Я… откуда здесь… я не понимаю… что… – совершенно потерянно лепетал Рассел, переводя взгляд с водорослей на неё, потом снова на водоросли.

– Эй, ты что, водорослей своих тут наелся? – Сури прищурилась и пристально уставилась на него, – давай бегом вниз в лабораторию, я тебя там жду. Мне снова поплохело. Да и тебе походу тоже… – сказала она, смерив его взглядом с головы до ног, после чего развернулась и отправилась обратно.

Сури вновь вошла в лабораторию и уселась на стул рядом приборами, которыми пользовался Алан для взятия анализов и первичного осмотра пациентов. Не прошло и минуты, как в лабораторию уверенным твёрдым шагом вошел Рассел, сел за стол перед Сури, и даже не взглянув на неё бросил:

– Ну что там у тебя опять?

– Голова снова трещит и одновременно кружится, а еще начинает подташнивать и кажется я сейчас распрощаюсь со своим обедом, так и не дойдя до ужина. – медленно пожаловалась девушка, хмуро сдвинув брови, отмечая про себя странную перемену в поведении Алана. Ученый молча показал в сторону сканера, давая понять чтобы она легла туда для измерения давления. Позже, так же молча взял у нее анализ крови а затем, все не отвлекаясь от пробирок, махнул ей рукой, давая понять, что она свободна. Несмотря на довольно мерзкое состояние, Сури быстро наполнилась нетерпеливым негодованием.

– Алан, что происходит? – спросила она чуть повышенным и возмущённым тоном.

Рассел поднял на неё глаза в которых уже не было той испуганной растерянности, которую она видела там четвертью часа ранее в оранжерее.

– Ничего, Сури. Я измерил твоё давление и взял у тебя анализ крови, чтобы как и всегда увидеть, что ты здорова. А потом как всегда сказать, что я не могу понять причину твоего недомогания. Ведь с твоими анализами абсолютно всё в порядке. – сказал он, продолжая неотрывно смотреть ей в глаза. На его лице появилась едва заметная кривая ухмылка.

– А что произошло с нами? – Сури перешла сразу к другому пункту, – я уже давно хотела расставить все точки над I. Но было как-то не до этих разговоров.

– Всё в порядке, Сури. У меня просто много работы. – ответил он, и ни один мускул на его лице не дрогнул при этих словах.

Девушка оторопело вновь уставилась на него, понимая, что такой ответ совсем не типичен для Алана. «Как так может быть? Рассел бы не обошёлся таким коротким объяснением. Это не в его стиле! Что за бред с ним твориться?!» – в этот момент в голове девушке роились мысли, показывающие очевидное несоответствие между «Аланом — тогда» и «Аланом — сейчас».

– Как там твои родители? – неожиданно он перевёл тему, переводя свой взгляд снова на пробирки.

– Нормально. Всё у них хорошо. – буркнула девушка, не понимая при чём тут её родители.

– Значит ты получаешь от них сообщения?

– Получаю конечно. Что это блин за вопросы, Алан? – взвилась она наконец.

– Хорошо, – довольно протянул он, продолжая заниматься изучением её крови под микроскопом, – дядя Рэй писал тебе что-нибудь?

– Нет! – выкрикнула возмущённо Сури, в яростном порыве вскакивая со своего места, – при чем здесь вообще дядя Рэймонд, если я пришла поговорить с тобой о нас! Только слепой не заметит перемены в наших отношениях! Если я перестала тебя интересовать и ты нашёл другую – мог прямо так и сказать мне! Я всё вижу, Алан. Я не дура! Так что теперь я говорю тебе – всё кончено! Мне надоело молча созерцать твоё безразличие! Всё и так слишком ясно.

Сказав это, она достаточно импульсивно развернулась и вылетела из лаборатории.

– Ничего не кончено, Сури... – сказал тихо Рассел, продолжая смотреть в микроскоп.

На подходе к своей каюте Сури поняла, что зря погорячилась – голова разболелась еще сильнее. Она ввалилась внутрь, проклиная Алана, поняла, что не взяла у него лекарство от головной боли. Но почти сразу вспомнила, что у неё оставалась одна капсула с обезболивающим ещё с прошлого посещения. Она расстегнула молнию на комбинезоне и сняла его с себя, оставаясь в белой футболке и тонких обтягивающих лосинах. Поспешно ввела себе содержимое капсулы в вену, удивляясь при этом как ей удалось попасть в неё с первого раза и без жгута. После чего девушка рухнула на койку, и подогнув под себя ноги, отвернулась лицом к стенке. Закрыв глаза, она ждала когда подействует лекарство, а в голове всё ещё вращался вихрь из мыслей об Алане и его странном поведении. Углубившись в свои размышления, Сури чуть было не заметила, как в её комнату постучали.

– Входи, Кайл. – тихо сказала она, как всегда безошибочно угадав своего посетителя.

– Ничего не меняется… – сказал вздыхая капитан, войдя в её каюту, – Я тебе поесть принёс. Ты не пришла на ужин.

– Спасибо, оставь на столе. – отозвалась девушка.

Здесь как всегда царил бардак ещё с самого старта. Он поднял валявшееся на полу полотенце и повесил его обратно на крючок, затем подобрал кинутый ею туда же синий комбинезон, аккуратно сложил его и повесил на спинку кресла.

– Как ты себя чувствуешь? Алан что-нибудь выяснил? – спросил Кайл, подходя к её койке.

– Ни черта он не выяснил. Говорит, что я здорова и всё в порядке. Все анализы хорошие. – бурчала Сури в стенку.

– Странно… – парень опустился на пол, подогнув под себя ноги, прислонившись спиной к стене и левым плечом к её кровати, – ты говорила с ним? Ну… о чём ты там хотела.

– Алан ведёт себя как идиот. – расстроенно начала жаловаться девушка, – он будто не видит, что происходит между нами, что помидоры давно завяли и протухли! Всё кончено. Не могу дальше терпеть этот бред.

Кайл облегчённо вздохнул. Посмотрев на её рабочий стол, он заметил там две фотографии приклеенные на дисплей компьютера. На одной Сандра и Кристиан, а на второй он и Сури, где она обнимает его сзади, повиснув на его широких плечах, и широко улыбается. Фотографии Алана здесь конечно же не было.

– Скучаешь по ним? – спросил парень, имея в виду родителей.

– Конечно. Хочу мамин омлет на завтрак. – Сури перевернулась на спину и сквозь приоткрытые глаза мечтательно посмотрела на потолок своей каюты, – хочу во Флориду. Или на Кубу, искупаться в теплом океане и съесть парочку лобстеров. Хотя Сейшелы тоже подойдут, я видела мамины фотки оттуда…

– Хочешь я отправлю тебя туда? – предложил Кайл.

– И как же? – Сури хихикнула, – ты телепорт изобрел?

– Этот телепорт давно уже изобрели, медитация называется. Ну, готова?

– Да, давай уже. – сказала Сури, чувствуя как обезболивающее наконец-то подействовало и виски освобождаются из тисков боли.

Кайл чуть приподнялся, и оставаясь всё так же на полу положил правую руку на постель девушки. Упёрся подбородком на тыльную сторону ладони, поближе к её уху, чтобы она отчетливо слышала его голос.

– Останови свои мысли… представь чистый белый лист… только мой голос есть в твоей голове… – Кайл говорил почти полушёпотом, медленно, размеренным темпом, – почувствуй как расслабляется твоя голова, затем плечи… грудная клетка и живот… всё тело наполняется легкостью и становится невесомым как пёрышко… ты слышишь рядом с собой звук прибоя, открываешь глаза и видишь голубое небо… позади тебя черные скалы вулканического происхождения… песок очень горячий и ты идешь к воде… твои ступни ласково омывает прибой, ты вдыхаешь полной грудью свежий воздух… ветер с юга качает пальмовые листья и треплет твои волосы… расправь руки навстречу ему и слушай шёпот океана… безграничная свобода и легкость…

В процессе Кайл и сам закрыл глаза, невольно погружаясь в созданную им картинку. На его лице появилась легкая улыбка, он убрал правую руку из под подбородка и потянулся ей к Сури, чтобы дотронуться до её руки. Если бы его глаза были открыты всё это время, то возможно сейчас он увидел бы нечто необычное происходящее с телом Сури. Дотронувшись до её ладони, всего через секунду после этого его пальцы больше не встретили никакого сопротивления и провалились насквозь. Кайл вздрогнул и открыл глаза. Увиденное заставило его тут же отскочить от кровати. Тело Сури было почти полупрозрачным, сквозь него была видна светло-серая стенка корабля, а в следующее мгновение оно снова обрело прежнюю плотность. Девушка словно пуля вскочила с кровати и воскликнула:

– Вау! Эта твоя медитация, это просто нечто! Как будто и правда побывала там! – она ещё сделала глубокий вдох, – м-м-м… и воздух… всё как по-настоящему!!!

Одуревший Кайл продолжал на неё смотреть, часто моргая, он даже протёр свои глаза.

– Сури… что это было? – спросил он ошалело.

– Ой! И ноги даже мокрые! Блин! Наверное просто вспотели! – продолжала громко восхищаться девушка, – чего ты там говоришь?

– Сури, ты… ты… – Кайл нахмурился и зажмурился, увидев что она летит к нему и плюхается на его ноги.

– А, да неважно! Спасибо! Офигенная медитация! – она крепко приложилась губами к его щеке, – как же круто монахам оказывается! Вот почему им вполне ништяк сидится в одиночестве в какой-нибудь пещере, потому что они могут нехило так навизуализировать себе любой курорт!

Кайл вздохнул и освободил свои ноги из под девушки, она тут же пристроилась рядом с ним на полу, положив голову на его плечо.

– Я не уверен в том, что видел, но мне показалось, как будто ты… твоё тело исчезло, стало почти прозрачным… – начал сразу он безо всяких предисловий.

– Пф-ф! Ну что ты опять сочиняешь, сам поди задремал. А на грани сна и яви порой черти что может привидеться. Ты не пробовал себя в гипнозе? – в своей привычной манере девушка как всегда пропустила всё самое важное мимо ушей.

– Нет, не пробовал.

– Знаешь что?

– М?

Сури взяла его ладонь в обе свои и приподняла голову чтобы встретиться с ним взглядом.

– А давай как вернёмся возьмём отпуск и поедем куда-нибудь к океану? Последний раз когда мы так отдыхали на водопаде, кажется как будто это было сто лет назад.

– Давай. Только не забудь перед этим взять с полочки мозги и положить в свою коробочку, чтобы не прыгать не понятно откуда и не попадать потом неизвестно куда. – сказал он глядя ей в глаза. Затем левой рукой слегка постучал по её голове, а после обнял девушку за плечи. Сури вновь улыбнулась своей яркой и солнечной улыбкой, парень не удержался и так же счастливо улыбнулся ей в ответ. Они склонили головы друг к другу и соприкоснулись лбами. В этот момент Кайлу показалось, что её волосы и вправду пахнут океаном. Он подумал, что возможно недооценивал всю силу самовнушения до этого момента. Была ли оправдана так же самовнушением его неистовая тяга к ней? Он снова заметил в себе это необъяснимое чувство притяжения, непонятно откуда взявшееся. Оно всегда возникало в нём, когда они с Сури были наедине, или когда она была далеко, и он думал о ней. Почему он никогда не испытывал ничего подобного к другим, к той же Рене – Кайл ничего об этом не ведал. Он знал, чем могло кончится его исследование этого чувства. Чтобы полностью всё понять и осознать, он должен был пройти до конца и почувствовать весь спектр ощущений и сопровождающих их эмоций. Возможность познать это вместе с Сури по-прежнему оставалась для него под строжайшим запретом, а потому оставалась всё ещё невыполнимой и неразрешимой загадкой людей из прошлого. Парень повернул голову и посмотрел прямо перед собой, шумно выдохнул, пытаясь унять разогнавшееся от волнения сердце.

– Это я тебе наверное оставлю, вот возьми. – он снял с шеи свой маленький плеер, который всегда носил с собой, – музыка для медитации мне никогда не нужна была, это я так, чтобы помнить о Земле. Послушай, там классный плейлист. И повизуализируй, если снова заскучаешь, ты теперь знаешь как.

– Спасибо… – тихо сказала Сури и благодарно кивнула, принимая его подарок.

– Пора на мостик, моя очередь там дежурить. Линкольн уже ждёт давно. – сказал он, и не удержавшись, чмокнул её в лоб.

После чего скорее вскочил на ноги и выбежал из её каюты в коридор. Чувствуя себя так, будто совершил что-то неправильное, как будто преступление, с выпученными глазами и румянцем на щеках он двинулся к лифту.

Сури густо покраснела. Она всё еще сидела на полу, держа в руке плеер. Глупо улыбалась, и смотрела в пустоту перед собой, она наконец вышла из ступора и подумала, что пора бы уже готовиться ко сну. Девушка встала с пола, аккуратно положила плеер на стол, потом прихватив с собой зубную щетку и полотенце она отправилась в душевую. Кают в жилом модуле было куда больше чем астронавтов на борту. Через две пустые каюты от неё жил Игорь. Проходя мимо его двери она услышала густой храп – Титов уже видел десятый сон. Видимо из-за этого самого, Квонг – сосед Игоря, переселился от него в соседнюю никем не занятую каюту. Совершив пред сонный ритуал омовения, Сури не спеша вернулась к себе. Положила всё на свои места, расправила свою узкую койку, глянула в иллюминатор, полюбовавшись пару минут звездами. «Ну-ка посмотрим, что там Будда слушает» – она взяла его плеер, воткнула маленькие капельки в уши и забралась на койку, собираясь снова попробовать себя в медитации. Она листала трек за треком, и музыка там была самая разная. Пара песен на арабском, пара на французском, ещё две на русском и испанском. Создавалось впечатление, как будто он изучал всю музыку мира и сразу на всех языках. Найдя более менее подходящую для себя сейчас композицию, Сури улеглась поудобнее и, не успев еще даже решить, куда она отправится сейчас в своей медитации, почти сразу провалилась в сон. Да, иногда ей снился их корабль, при чём на борту каждый раз были совершенно разные люди. Иной раз вместо корабля было пустое космическое пространство, но чаще всё-таки корабль был. Думая, что это снова сон, девушка встала с койки, вытащила наушники из ушей, оставив его на кровати и двинулась к двери, попутно отметив про себя, что в каюте слишком чисто и лежат незнакомые ей вещи. Не успела она поднести руку чтобы открыть дверь, как услышала позади себя неясный шёпот. Она обернулась и после вся напряглась. В четырёх метрах от неё на фоне большого прямоугольного иллюминатора из невесть откуда взявшегося чёрного дыма, формировалась тень. Она обрела довольно четкие очертания, Сури отчётливо видела её перед собой, потому что в каюте горел верхний свет, хотя она совершенно точно помнила, что погасила его когда легла спать. Тень обрела человеческие очертания, высокая почти под два метра ростом, своим сложением она напоминала мужскую тень. Она протянула свою сумеречную руку по которой струился черный призрачный дым, по направлению к девушке и тихо прошептала:

– Где ОН…? Где ОНА находится…? – шелестящий шёпот, казалось отдавался эхом в её голове.

Девушка в ужасе громко закричала и очнулась.